О Лене Фроловой: она была мамой журфака

Нет студента журфака уральского университета с начала 1970-х и до начала "лихих 90-х", который не знал бы Лену Ивановну Фролову и не хранил бы о ней самые теплые воспоминания. И не только студенты, которыми мы были в прошлом веке. Вот что пишет нынешний директор департамента "Факультет журналистики" УрФУ Иван Некрасов:
«Лена Ивановна действительно была мамой факультета. Умный, понимающий — и для коллег, и для студентов — человек. С великолепным чувство юмора». 

Из соцсетей пришел трогательный пост от выпускника журфака. Публикуем в день печали.

"В Екатеринбурге провожают в последний путь Лену Ивановну Фролову, журналиста, преподавателя Уральского университета. Но прощаться с ней будут не только на Урале. По всей большой стране и далеко за пределы России разлетелись её птенцы, выпускники факультета журналистики. Разлетелись, оперились, встали на крыло и даже заматерели — от житейских и профессиональных невзгод. Познали при этом и сладость творчества, и радость дружбы, и превратности любви. Сами стали уже и бабушками, и дедушками.
Но что бы ни происходило с "питомцами гнезда Фроловой", всюду и всегда чувствовали они любовный догляд и духовную защиту её материнского крыла.

...Её звали факультетской мамой, но не только потому, что она занимала должность заместителя декана. Не было другого преподавателя, кто бы так близко к сердцу принимал все наши взлёты и неудачи, кто бы так яростно защищал "провинившихся и падших", спасая их от отчисления, давая шанс выйти в большую жизнь с университетским дипломом.
Бог дал ей только одного ребёнка, замечательного сына Дмитрия, но кто скажет, что Лена Ивановна не была многодетной матерью? Нас было у неё сотни. И всех она помнила, и у кого-то знала имена детей и даже внуков...

В числе других спецкурсов она преподавала нам "Литературное редактирование" — обязательный журналистский навык превращать свои и чужие тексты "в конфетку". Впрочем, это относится не только к текстам: каждому из нас приходится изо дня в день редактировать собственную жизнь. И в этом Лена Ивановна в течение долгих десятилетий тоже была нам путеводной звездой. Мы видели, как стойко переносит человек удары судьбы (смерть любимого мужа, неприятности у сына). Как достойно стареет, не утрачивая при этом ни остроты ума, ни чувства юмора, ни спасительной самоиронии.

До последних дней давала нам уроки профессионального мастерства, публикуя в сетях свои пронзительно-горько-мудрые эссе...
Простите нас, Леночка Ивановна, что, может быть, не достаточно тепла и внимания уделили Вам в Ваши последние годы. Но мы не прощаемся, будем Вас помнить всегда. И будем твёрдо знать и верить, что "кто-нибудь услышит, снимет и напишет, кто-нибудь помянет нас с тобой"...

Геннадий Дёмочкин, выпускник журфака УрГУ-УрФУ

Свердловский творческий союз журналистов присоединяется к словам соболезнования и прощания.

---

Путешествие в обратно

Наш коллега упомянул о сетевых публикациях Лены Фроловой. Одну из ни мы выставляли на сайт СТСЖ два года назад. Добавили снимок Лены Ивановны со встречи однокурсников в Домжуре. Почитайте, что она вспоминала о своем студенчестве.

"Читаю на днях, что на родном факультете журналистики заканчивается оформление именной аудитории — нашей 438-ой: она будет носить имя знаменитого писателя и выпускника Владислава Крапивина. И есть призыв дополнить экспозицию , чтобы создать атмосферу 60-х годов. Например, передать пишущую машинку, фотоаппарат, учебники, конспекты...

И захотелось рассказать об одной тетради своей студенческой поры. Вот она — с надписью "Общая тетрадь", в сиреневой обложке, жаль, что не в плотной, 48 листов, цена 72 коп. Вид вполне сохранный, хотя и в рабочем варианте, что важно.
На обложке надпись — " Спецкурс. Военная журналистика. Б.С.Коган". Это наш третий курс, 1957-58 учебный год.
Тогда для всех нас война была еще очень близко.

Этот спецкурс Борис Самуилович разработал сам, учебных пособий (да и по другим предметам тоже) почти не было. Студенты многое " брали с голоса", записывая лекции. Даже сейчас, перечитывая записи в тетради, прямо слышишь его интонацию, манеру общения с аудиторией: всё выверено, спокойно, аргументировано и — окрашено личным отношением к теме. Борис Самуилович был в действующей армии все годы войны и понимал цену печатного слова на фронте, труда журналистов в шинели. Преподавателем университета стал в 1946 году.

Петр Лидов (первым написал о подвиге Зои), Б.Полевой, К.Симонов, Б.Горбатов. Е.Петров, А. Серафимович... Все на передовой, у каждого свой фронт и свой почерк. Краткий обзор творчества, четкость оценок, никакого пафоса.

Читаешь в тетради беглые слова: И.Эренбургу указали на ошибку в " Правде", В.Гроссману пеняли за излишнюю обобщенность выводов и т. д , и т.п., и вдруг остро сочувствуешь и лектору, и авторам: теперь-то мы столько знаем не по-школярски о том времени, о той суровой эпохе. И чем реально оборачивалась такая критика...

Тетрадь невольно удивит тем, что записи в ней сделаны двумя почерками. Почему? Это ноу-хау однокурсника Володи Зуева. Дело в том, что тогда на курсе были только две группы: мужская и женская. Лекции вместе, семинары раздельно. Зуев был старше многих из нас, поступил после армии, жил на окраине города, очень ценил время. И предложил мне вести запись лекций вдвоем, попеременно, но уж на совесть, чтобы было ясно и понятно. А другой в это время успевал что-то другое читать, конспектировать или переводить "знаки". Все условия были приняты и выполнены. Видно, что тексты проработаны, дополнены, как и вопросы к зачету и краткие комментарии-памятки к первоисточникам. Именно ими — первоисточниками особенно дорожили, были они часто в одном экземпляре!

Надо ли сомневаться, что не только мы с Володей пользовались лекциями, это видно и по другим почеркам на полях, народец не ленился внести свою лепту в скоропись. О, это еще одна важная деталь: нынешние студенты наставляют на лектора всякие гаджеты, мало что сами пишут ручкой, а у нас темп записи был ого-го, да еще пользовались некоторыми знаками стенографии (тоже учили этому немного, очень пригодилось в профессии).

Сохранилась у меня и другая тетрадь, с двумя теми же почерками: это записи лекций по истории русского изобразительного искусства, которые читал Борис Васильевич Павловский, ТОЖЕ наш ЛЮБИМЫЙ преподаватель. Он вел и другие предметы, водил нас в мастерскую художника, разбирал практические работы, его все знают как одного из основателей специальности искусствоведения в УрГУ, он член Союза художников, член-корреспондент Академии художеств.

Представить страшно, как давно это было. Действительно, НАША ОБЩАЯ ТЕТРАДЬ. Наша неразрывная связь, жизнь".

P.S. Профессиональная судьба нашего однокурсника Владимира Матвеевича Зуева сложилась так: журналист, работник издательства, много лет один из руководителей студии телевидения в Калининграде, член Союза писателей, автор трилогии о подростках на Брянщине в период войны и послевоенный ( сам родом оттуда), печатался в журналах " Юность", " Журналист", " Уральский следопыт".

Источник